Агентство по перспективным оборонным научно-исследовательским разработкам США (DARPA) подписало контракты с гигантами американского военно-промышленного комплекса (ВПК) Lockheed Martin и Raytheon на проведение испытаний нового американского «супероружия» - проекта, под названием CODE (Collaborative Operationsin Denied Environment-совместные операции в районах запрещённого доступа). Концепция CODE такова - «рой» беспилотных летательных аппаратов (БПЛА),которые активно обмениваются информацией друг с другом, а также с единственным командным пунктом, «прорывается» в так называемые зоны anti-access/area-denial (A2/AD),и подавляет приоритетные цели, такие как комплексы радиоэлектронной борьбы (РЭБ) и зенитно-ракетные комплексы. Это продемонстрировано на видеозаписи с компьютерными моделями .
Зоны Anti-access/area-denial России и Китая - одна из главных «головных болей» США
Что касается понятия A2/AD - оно часто используется на Западе, и обозначает территорию, на которой осуществляется противодействие проникновению сил противника и, одновременно с этим, ограничение эффективности применения вооружений прорвавшимися войсками (если таковые имеются). Хорошим примером такой зоны является российская база Хмеймим в Сирии, которая одновременно прикрыта зенитно-ракетными комплексами (ЗРК) дальнего радиуса действия С-400, зенитными ракетно-пушечными комплексами (ЗПРК) «Панцирь-С1» и новейшими системами РЭБ «Красуха-4». Такое сочетание позволяет создать зону радиусом в 200 км (ракета С-400, позволяющая сбивать цели на расстояниях до 400 км пока не принята на вооружение),в которой авиация противника практически бессильна. В последние годы, американские военные, а также их коллеги по НАТО, постоянно говорят о том, что Китай, и, в особенности, Россия, научились создавать очень мощные зоны A2/AD, считая этот факт одним из основных имеющихся военных вызовов.
Таким образом, создание вооружений и концепций, позволяющих прорвать оборону этих «запретных» зон, при этом не потеряв, например, большую часть авиакрыла авианосца, является одной из приоритетных задач американцев.
«Рой» беспилотников - новое исполнение идей 1970−1980-х
В рамках CODE, целой группой беспилотников, каждый из которых может иметь различное назначение (разведывательные, ударные, «камикадзе» и т.п.),должен управлять всего один человек с командного пункта. Разработчики хотят достичь этого с помощью повышения автономности работы беспилотников в «рое» - они должны сами обнаруживать и распознавать цели противника, а также дифференцировать их по приоритетности, тут же отправляя эту информацию остальным БПЛА в группе и на командный пункт. Далее, цели должны атаковаться оптимальным образом - после обработки полученной информации.
Сами идеи распознавания противников по имеющейся информации о них в памяти носителя и автоматическое определение приоритетности целей были реализованы ещё в советских противокорабельных ракетах П-700 «Гранит», разработка которых началась в 1969 году. Принята же на вооружения ракета оказалась в 1983 году. Максимальная дальность поражения целей для этой ПКР составляет 600 км. При этом, если осуществляется залповая стрельба «Гранитами», к примеру, по авианосной ударной группе, летящие со сверхзвуковой скоростью ракеты с помощью своих радиолокаторов обнаруживают корабли противника, сравнивают полученную информацию с имеющейся в своей базе данных, определяя при этом типы кораблей, обмениваются полученной информацией, определяют наиболее приоритетные цели и оптимально распределяют их между собой. Точно так же действует и другая российская тяжелая ПКР П-1000 «Вулкан».
Таким образом, применение элементов искусственного интеллекта в сфере вооружений не является новой концепцией. Однако, огромный прогресс в области микроэлектроники, в сочетании с появлением цифровых видеокамер высокого разрешения, позволяет достигнуть новых высот в этой области. Если раньше задачи подобные предъявляемым в проекте CODE были технически невыполнимы, то сейчас они уже реализуемы.
CODE не защищен в полной мере от средств РЭБ
К проекту CODE, в том виде, в котором он был презентован DARPA, имеется ряд серьезных вопросов. Если уж речь идёт о прорыве зон A2/AD, то важнейшим их элементом, как мы уже говорили, являются системы РЭБ. Современные средства радиоэлектронной борьбы способны бороться с БПЛА, нарушая с помощью помех каналы радиосвязи, по которым осуществляется управление из командного пункта, одновременно с этим могут подавляться сигналы с навигационных спутников (или же, что ещё интереснее, замещаться ложными данными GPS).
В случае же с «роем» беспилотников, каналы связи имеются как между самими БПЛА, так и с командным пунктом. Даже учитывая повышенную автономность работы этих беспилотников, большой вопрос, как они смогут вести эффективные боевые действия в условиях активного применения РЭБ. Тем более, что одновременно с этим по БПЛА будут работать ЗРК и ЗПРК малого радиуса действия.
Другой, еще более серьезной проблемой, для использования CODE станет оружие, генерирующее мощный электромагнитный импульс (ЭМИ). Сильные возмущения электромагнитного поля полностью «глушат» связь, а также разрушают неэкранированные компоненты электроники. Этот же эффект является одним из поражающих факторов ядерного взрыва. По имеющейся информации, в России разрабатывается несколько образцов ЭМИ оружия.
В итоге, как мы видим, «панацею» от всех бед опять-таки создать не получится - CODE отлично подойдет для войны с большинством стран с мира, но не с передовыми игроками в мире вооружения, такими как Россия, которые уже имеют, или в перспективе создадут современные средства РЭБ, и тем более ЭМИ-оружие.
США реорганизуют надводный флот в связи с повышенными возможностями вооруженных сил РФ, КНР и Ирана по ограничению и воспрещению доступа и маневра (A2/AD). Об этом 19 января сообщило американское издание The Diplomat.
Новый формат надводного флота подразумевает разделение судов на маленькие боевые группы, а также повышение количества противокорабельных вооружений в оснащении кораблей. В ВМС США такие тактические изменения называют системой «коллективного летального удара».
— Мы собираемся максимально вооружить имеющиеся у нас платформы, для того чтобы достичь более существенных показателей летальности, — заявил руководитель центра надводных боевых действий флота, вице-адмирала ВМС США Томас Роуден.
— Новая тактическая конфигурация — подтверждение того, что подходят к концу те времена, когда надводный флот США служил лишь в качестве плавучего бастиона ПВО для авианосной ударной группы и платформы для наземных атак, - отмечается в статье.
Тут стоит сказать о том, что представляет собой стратегия A2/AD, в ответ на которую США и хотят произвести реорганизацию своего надводного флота. Дело в том, что потенциальные противники Штатов, не имея возможности соперничать с ними на просторах Мирового океана и отдельных его районов, обеспечивают господство в собственных прибрежных зонах с помощью подводных лодок, крылатых и баллистических ракет, противокорабельной авиации и систем ПВО. Такими зонами и называют пространства с ограничением и воспрещением доступа и маневра. Понятно, что там эффективность применения авианосцев резко снижается, в том числе из-за того, что они вынуждены находиться далеко от берега противника, что, естественно, сказывается на применении авианосной авиации.
Так о какой реорганизации надводного флота идет речь? Отметим, что крейсера и эсминцы, на которых стоит многофункциональная боевая информационно-управляющая система (МБИУС) Aegis, способны нести большое количество крылатых ракет. Скажем, эсминцы типа Arleigh Burke могут нести до 90 крылатых ракет, крейсера типа Ticonderoga — до 122 КРМБ, планируется, что новые эсминцы типа Zumwalt – до 80 КРМБ. Обладая таким количеством ракет эсминец или крейсер может нанести удар, сопоставимый с ударом авианосной авиации. Может быть США хотят в каких-то случаях отказаться от дорогостоящих авианосных ударных групп и заменить соединениями из относительно мелких боевых кораблей с большим количеством крылатых ракет?
Бывший начальник Главного штаба ВМФ России адмирал Виктор Кравченко считает информацию американских СМИ о новой тактической конфигурации флота надводных кораблей США «словесной шелухой».
— У Штатов что ни год, так какая-нибудь новая идея или концепция. Хотя то, что написано в статье – не новость, просто это подается как новость. Для чего? Ну американцам надо как-то обосновать перед Конгрессом, что понадобились деньги… Как были у них те же самые соединения, объединения и флоты, так они и останутся. Ну будут у них оперативные соединения в составе 6-го флота США называться малыми группами, ну и что?
Хорошо бы дождаться хоть какого-то осуществления озвученного, какой-то конкретики. Возможно, речь идет об изменении всего направления американской военно-морской мысли, которая после окончания Холодной войны полностью перешла от стратегии «флот против флота» к стратегии «флот против берега», говорит заместитель директора института политического и военного анализа Александр Храмчихин.
— Когда появились крылатые ракеты Tomahawk, то крейсера и эсминцы перестали быть охранниками авианосцев, а стали самостоятельной ударной силой и в первую очередь против берега. Собственно, авианосцы сами собой переориентировались на наземные цели, а противокорабельные Harpoon стали почти «вымирающим видом». Скажем, на новых эсминцах DDG-1000 Zumwalt, которых будет совсем мало, этих ракет почти нет, как и на «литоральных боевых кораблях» (боевых кораблях прибрежной зоны – «СП»), которые, надо сказать, — редкостное барахло. Поэтому, возможно, классические противокорабельные ракеты, которые стали постепенно вымирать, начнут возрождать.
Тема борьбы со стратегией ограничения доступа и маневра в воздухе, на земле и по морю американцами муссируется чуть ли не со времен окончания Холодной войны. Тогда вместо одной большой цели появился целый набор целей, каждая из которых претендовала на роль регионального лидера, и которая занималась тем, что перекрывала акватории, размещала и модернизировала системы ПВО, что, естественно, понижало эффективность авианосной авиации и т.д., говорит военный эксперт Владимир Щербаков.
— Так что эта тактика американцами давно разрабатывается, и в какой-то мере что-то внедряется. Как пример: их переход к «литоральным боевым кораблям» для боевых действий у побережья противника, вместо того, чтобы гонять огромные авианосцы, что довольно дорого.
Разделение на более мелкие боевые группы Штатами практиковалось всегда, и даже в годы Холодной войны: корабельные боевые группы были разной численности, конфигурации и разного назначения – в зависимости от решаемых задач, впрочем, как и в советском флоте. Сейчас просто у нас стало меньше кораблей, поэтому и группы маленькие, а в советскую бытность в походы ходили и большими корабельными соединениями, скажем, когда средиземноморская эскадра полным составом выходила на учения, и в одиночку, и небольшими корабельными группами. Кстати, когда после терактов в США, когда была объявлена война с глобальным террором, американцы в море выгоняли почти все авианосцы, которые были у них на тот момент в боевой готовности, демонстрируя силу. Так что, на мой взгляд, то, о чем говорится в статье американского издания – не новость, просто, наверное, появился какой-то повод об этом поговорить, может быть, закончились какие-то работы.
Что касается дополнительного оснащения кораблей ударными средствами, то не совсем понятно, что имеет в виду американский вице-адмирал. На мой взгляд, конфигурация их кораблей надводного флота и так позволяет по мере необходимости наращивать боевые средства того или иного типа. Скажем, американцы изначально говорили, что «литоральные боевые корабли» должны быть с модульным принципом вооружения. Как показал опыт, не все у них с ними получилось, но в целом, если нужно обеспечить участие этих кораблей по борьбе с берегом, то модуль с противолодочным вооружением снимается и ставится модуль, заточенный на береговые цели.
То же касается эсминцев и крейсеров – на них стоят универсальные установки вертикального пуска (УВП), которые позволяют применять из одной ячейки как противолодочную ракету, так зенитную или крылатую. Причем крылатые ракеты Tomahawk могут работать и по кораблям. Отмечу, что такие установки – лишь часть МБИУС Aegis, которая есть на всех крупных кораблях США. Что-то подобное создано и у нас, я имею в виду УКСК — универсальные корабельные стрельбовые комплексы, которые позволяют применять противокорабельные, противолодочные или крылатые ракеты, за исключением зенитных.
Наверное, Штаты на свои корабли могут дополнительно «запихнуть» противокорабельные ракеты (ПКР) Harpoon, что довольно просто: ставятся рамы, на них кладутся трубы с ракетами и подводятся системы управления (у нас так же размещают малогабаритные РК «Уран»). Наверное, от этого будет польза, хотя, повторю, боевой потенциал крейсеров УРО и эсминцев типа Arleigh Burk и так достаточен. Может быть, имеется в виду, что американцы будут ставить больший процент крылатых ракет в УВП, сократив зенитные, но это тоже не совсем оправдано, поскольку зенитные ракеты нужны в любом случае.
Кстати, речь может идти и о большом проценте постановки на корабли малогабаритных ракет Harpoon, с увеличенным после модернизации радиусом действия. Реальную дальность полета их американцы не открывают, но, судя по рекламно-маркетинговым материалам, можно предположить, что речь идет о 300 километрах. Плюс Harpoon стала универсальной ракетой, скажем, SLAM-ER — дальнейшее развитие этой противокорабельной ракеты — имеет возможность поражать не только морские, но и наземные цели.
Но, подчеркну, что для нас такие изменения несущественны по той простой причине, что американский флот огромен. И если нам и придется воевать, то только ядерными ударами, по-другому – не реально.
— В США периодически поднимается истерика о том, что Китай оснастил свои подлодки ядерными боеголовками, которые могут достичь их берегов. А 18 января стало известно, что Китай в настоящее время располагает по меньшей мере четырьмя атомными подводными лодками класса «Цзинь», способными нести ПЛАРБ. Как сообщают СМИ, из-за высокой секретности проекта ранее было известно лишь о трех таких субмаринах.
— Эти подлодки не делают никакой погоды, потому что вряд ли все будут задействованы сразу, тем более, если за ними американцы будут как следует следить – а эти приемы прекрасно отработаны за годы Холодной войны. Тут вопрос в другом: никто не знает, сколько реально баллистических ракет у Китая и какова их дальность – долетят ли они до США либо только до Японии? А главное – какие у них головные части?
Дело в том, что у нас с американцами в процессе договоров об ограничении все как-то более-менее известно, а вот что у Китая – загадка. Естественно, с Поднебесной никто не будет воевать, пока точно не будет известно – что у китайцев на вооружении. Потому что для США достаточно двух-трех МБР с четырьмя блоками на каждой, чтобы они перестали существовать.
— Тем более что их хваленая система ПРО не такая уж и совершенная …
— Вот именно. Американская система ПРО не такая уж и грозная сила, как об этом иногда любят говорить.
Для недопущения американских и коалиционных сил и срыва их операций на территории в радиусе 600 км вокруг авиабазы Хмеймим в сирийской Латакии, российскими военными была развернута система ПВО. Такой комплекс натовцы называют А2AD (система, которая ограничивает или блокирует любой доступ).
Узнав тогда такую новость, американские газеты наперебой стали сообщать об этом. The Washington Post рассказала о комплексе, как о комбинации систем ракетных батарей «земля-воздух» и ракет противокорабельного назначения. В задачу данного оружия входит ограждение определенной территории от входа любых войск и пресечения таких попыток на земле, в воздухе или на море.
Верховный главнокомандующий НАТО генерал Филипп Бридлав сообщил, что данная зона A2/AD является третьей по счету у России. Первая и самая старая, по словам высокопоставленного военного чиновника, расположена на военно-морской базе в районе Калининграда. Вторая такая система развернута на территории Крыма, она способна «покрыть» большую часть Черного моря.
Бридлав сказал: «Российские крылатые ракеты противокорабельного назначения, способны поразить любую цель в Черном море, а ракеты противовоздушной обороны - на 50% его акватории».
Натовские командиры могут предполагать все, что угодно, но развернутые Россией системы ПВО, комплекса специального оборудования, а также самолетов, явно дали понять так называемой коалиции для чего это сделано.
Всё та же газета Washington Post сообщила, что вокруг базы Хмеймим дислоцировано более 20 самолетов, включая штурмовики и вертолеты, 500 российских военнослужащих и несколько единиц танковой и бронированной военной техники.
К такому арсеналу Россия добавила новейшую систему глушения электроники, которая позволила ослепить радары натовцев, нарушила работу электронных систем наведения и создала помехи для сьемки территории из космоса. По сути, произошло блокирование всей электроники коалиции, находящейся под «пузырем» образованным системой A2/AD.
Более того, натовцы с нескрываемым беспокойством доложили о присутствии у берегов Сирии российского крейсера с установленными комплексами S-300.
Информагентства Дамаска сообщали, что американцы были эффективно «ослеплены» внутри пузыря, центр которого находится в Латакии.
Зона ограниченного допуска A2/AD в районе авиабазы Хмеймим стала невидимой стеной и непреодолимой преградой для коалиционных сил НАТО. Российская система просто «вынесла мозг» самому «продвинутому» оружию американских военных, что и доказала проведенная в Сирии операция.
СОВРЕМЕННЫЕ ЗОНЫ ОГРАНИЧЕНИЯ И ВОСПРЕЩЕНИЯ ДОСТУПА И МАНЁВРА «A2/AD» - СЛОЖНОСТРУКТУРИРОВАННЫЕ ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ РУБЕЖИ С СЕТЕЦЕНТРИЧЕСКИМ ОБЛИКОМ. ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ О БАЛТИЙСКИХ «A2/AD-ЗАСЛОНАХ »
Сегодня истинно западный термин «A2/AD», обозначающий оперативно-стратегическую концепцию ограничения и воспрещения доступа и манёвра морских, наземных и воздушных боевых средств противника с помощью обычных видов вооружений, всё больше входит в повестку дня большинства аналитических агентств и военных ведомств государств Северной Америки и Европы. Частично приживается он и у нас. Пентагон, а также Европейское командование ВС США и Командование вооружёнными силами НАТО в Европе достаточно давно сформировали немалый перечень зон «A2/AD» на различных условных театрах военных действий, попытка «прорыва» которых может обернуться для Североатлантического альянса неприемлемым для продолжения боевых действий ущербом. На европейском театре военных действий данный список представлен Калининградской и Ленинградской областями, границами государств Балтии с Республикой Беларусь, а также Республикой Крым. На всех этих рубежах возведен мощнейший «противовоздушный/противоракетный зонтик» из ЗРК С-300/400, преодоление которого силами тактической авиации ОВС НАТО приведёт к огромным потерям в десятки ударных истребителей.
Подобный «A2/AD-заслон» выстроен и непосредственно на морском участке балтийского условного ТВД, где надводным кораблям ОВМС НАТО противопоставлены несколько десятков батарей противокорабельных комплексов К-300П «Бастион-П» и 3К60 «Бал», способных выпустить по кораблям противника два мощнейших эшелона из нескольких сотен сверхманевренных 2,3-маховых ПКР 3М55 «Оникс» и дозвуковых Х-35У «Уран». С подобным количеством «умных» элементов высокоточного не справится ни одна известная натовская авианосная ударная группировка, поддерживаемая лучшими фрегатами и эсминцами ПВО-ПРО класса «Daring» (Type 45), «Sachsen» (проект F124) и «Арлей Бёрк». Для отражения «звёздного налёта» российских противокорабельных ракет, вместе с запускаемыми с тактических истребителей 2,5 и 4-маховыми противорадиолокационными ракетами Х-31АД/Х-58, корабельным группировкам ОВМС НАТО просто не хватит суммарной целевой канальности многофункциональных РЛС, управляющих зенитно-ракетными комплексами SM-2, PAAMS («Sylver») и SM-6.
Более того, близость балтийского побережья Ленинградской области обуславливает возможность активного использования наземных комплексов радиоэлектронной разведки/радиоэлектронной борьбы 1Л267 «Москва-1», «Красуха-4» и т.д., способных с большой эффективностью (прицельными и заградительными помехами) подавлять работу активных радиолокационных головок самонаведения противокорабельных ракет «Гарпун» и RBS-15Mk3, запускаемых по надводным кораблям Балтийского флота России. Поддержка со стороны наземных средств РЭП в открытом море невозможна, следовательно, все задачи по обороне ложатся исключительно на корабельные ЗРК и комплексы РЭБ. Близость береговой военной инфраструктуры с дружественными подразделениями РЭБ в условиях сетецентрической войны - первое важное преимущество литоральной зоны ограничения и воспрещения доступа и манёвра «A2/AD» в сравнении с аналогичной зоной, находящейся вдали от собственных берегов.
Второй значимой тактической «фишкой» зоны «A2/AD», установленной в Финском заливе и южной части Балтийского моря, является возможность применения сверхмалошумных дизель-электрических подводных лодок пр. 877 «Палтус», пр. 636.3 «Варшавянка» и пр. 677 «Лада». По уровню акустической скрытности эти субмарины опережают даже самые современные многоцелевые ударные атомоходы типа «Sea Wolf», «Щука-Б» и пр. 885 «Ясень». Следовательно, они способны подойти к натовским корабельным ударным группировкам на расстояние пары-тройки десятков километров, после чего может быть осуществлён подводный пуск противокорабельных ракет 3М54Э1 «Калибр» или 3М55 «Оникс». Появление целого «роя» российских ПКР в непосредственной близости от КУГ Объединённых ВМС НАТО станет настоящей неожиданностью для операторов корабельных ЗРК противника.
У боевых информационно-управляющих систем надводных кораблей останется минимум времени на взятие ракет на сопровождение, захват, а также дальнейшее открытие огня. В условиях же открытого моря/океана использование ДЭПЛ в подводном режиме будет крайне ограничено небольшой дальностью хода и необходимостью всплытия для запуска дизельной силовой установки и подзарядки аккумуляторных батарей. Всплытие в условиях боевого дежурства противолодочных самолётов P-8A «Poseidon» и разведывательных БПЛА MQ-4C «Triton», сканирующих водную поверхность на наличие рубок и шноркелей наших подлодок, может, является крайне рискованной необходимостью. Как видите, создание зоны «A2/AD» на литоральном участке имеет целый ряд преимуществ.
ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ НОАК НА ЮЖНОМ ОПЕРАТИВНОМ НАПРАВЛЕНИИ ДО НАЧАЛА УКРЕПЛЕНИЯ ПРОТИВОВОЗДУШНОГО И ПРОТИВОЛОДОЧНОГО «КОСТЯКОВ» В ЮЖНО-КИТАЙСКОМ МОРЕ. НЕЗАМЕНИМОСТЬ АВСТРАЛИЙСКОЙ ТЕРРИТОРИИ В ПРОЦЕССЕ СОЗДАНИЯ ПЛАЦДАРМА ВВС США ДЛЯ ПРОТИВОСТОЯНИЯ С КИТАЕМ
Аналогичный перечень зон «A2/AD» составлен Пентагоном и для Азиатско-Тихоокеанского региона. Принадлежат они исключительно Китайской Народной Республике. На сегодняшний день данные зоны охватывают почти все акватории Жёлтого и Восточно-Китайского морей (от восточного побережья КНР до территориальных вод Тайваня и Японии в районе спорного архипелага Спратли), входящие в «первую цепь» стратегически важных рубежей КНР на тихоокеанском направлении. «Первая цепь» является ближним 300-500-километровым рубежом в соответствии с концепцией «Трёх цепей», описанной в «Белой книге» НОАК. Большинство оперативно-тактических моментов, предусмотренных концепцией «Трёх цепей», на протяжении ещё как минимум полутора десятилетий будет полностью соответствовать реалиям возможного китайско-американского конфликта в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Между тем, ставить участок китайской зоны «A2/AD» в районе спорных архипелагов Дяоюйдао и Спратли на один уровень с аналогичными оперативно-стратегическими «заслонами» России на балтийском и кольском оперативных направлениях ещё очень рано. Военно-морские силы США, совместно с Силами самообороны Японии, делают всё возможное для ущемления региональных амбиций Пекина даже в ближней морской зоне «первой цепи», не говоря уже о рубежах «второй цепи» «Гуам-Сайпан». Официальный Вашингтон, получив удобное и «неопровергаемое» алиби, заключающееся в защите проамериканских государств АТР и Юго-Восточной Азии от «ракетной угрозы» со стороны КНДР и территориальных претензий Пекина, открыл настоящий карт-бланш на широкомасштабную милитаризацию этого непредсказуемого региона. Но одним только прикрытием вышеуказанных государств США ограничиваться не собираются. Основной целью карт-бланша является создание передовой военной инфраструктуры ударного профиля, предназначенной для «прорыва» главных оборонительных рубежей Народно-освободительной армии Китая в случае эскалации регионального конфликта.
С этой целью ВМС США регулярно усиливают оперативно-тактические возможности 7-го флота, главные объекты которого представлены крупными военно-морскими базами Йокосука (Япония) и Апра (Гуам). Как можно видеть на примере северокорейской «ядерной программы», любой скачок градуса напряжённости в регионе приводит к прибытию в данный участок Тихого океана двух или трёх усиленных авианосных ударных группировок в составе 3 авианосцев класса «Nimitz» (в будущем прибавится «Gerald Ford»), 3-6 крейсеров класса «Ticonderoga» и примерно 6 ЭМ класса «Arleigh Burke».
Специалисты Минобороны США прекрасно осознают все риски, связанные с возможной активизацией китайского флота и ВВС на Тихоокеанском ТВД и у берегов Индокитая, а поэтому подстраховываются посредством технологической адаптации австралийской авиабазы Тиндал под неограниченное базирование стратегических бомбардировщиков-ракетоносцев B-1B «Lancer». О данных планах неоднократно сообщалось в 2015-2016 годах на западных новостных ресурсах. «Лансеры» дают возможность наносить точечные удары тактическими КР большой дальности AGM-158B JASSM-ER по военной инфраструктуре на острове Хайнань, а также на всём южном побережье КНР с рубежей, расположенных над центральной частью Южно-Китайского моря.
При этом, количество узлов подвески позволяет размещать на каждом B-1B до 24 крылатых ракет данного типа, в то время как узлы B-2A «Spirit» рассчитаны лишь на 16 JASSM-ER, что делает из первого идеальный стратегический ударный комплекс для осуществления массированного ракетно-авиационного удара со сверхмалых высот. Более того, несмотря на «молчание» официальных источников в Пентагоне и компании «Boeing», которая сегодня обслуживает и модернизирует данные «стратеги», они также смогут применяться для «обезглавливающих» протвиокорабельных операций против китайских корабельных и авианосных ударных группировок, где «единым калибром» станет дальнобойная малозаметная ПКР AGM-158C LRASM, разработанная на базе JASSM-ER. Так, 20 «Лансеров» являются носителями 480 малозаметных ПКР LRASM или КР JASSM-ER, что станет очень веским аргументом даже с учётом наличия у ВМС КНР передовых ЭМ УРО Type 52D, оснащённых БИУС H/ZBJ-1 и многоканальными корабельными ЗРК HHQ-9.
Не менее показательной деталью являются также ранее озвученные планы по переброске на всё ту же АвБ Тиндал стратегических воздушных танкеров KC-10A «Extender». Сейчас о данной информации практически все забыли, но факт остаётся фактом. Переброска крупнейших самолётов-заправщиков ВВС США в этот регион необходима Вашингтону как воздух, ведь боевой радиус действия стратегических ракетоносцев B-1B «Lancer» составляет 5000 км, что позволит лишь выйти на рубежи пуска крылатых ракет JASSM-ER/LRASM, осуществить его, а затем немедленно возвращаться на авиабазу Тиндал, в то время как оперативно-стратегическая ситуация может потребовать длительного барражирования бомбардировщиков над Филиппинским и Южно-Китайским морями в ожидании каких-либо действий со стороны китайского флота. Дело в том, что помимо стандартных стратегических ударных функций, B-1B «Lancer» способны выполнять длительное боевое дежурство, наблюдая за действиями противника. Для проведения оптико-электронной и радиотехнической разведок «Лансеры» имеют 3 главных инструмента:
- продвинутую станцию предупреждения об облучении со стороны вражеских радаров (СПО) AN/ALR-56M (станция входит в состав бортового оборонительного комплекса AN/ALQ-161 вместе со станцией РЭБ ALQ-214 IDECM и буксируемыми излучателями радиоэлектронных помех AN/ALE-50); в информационной база AN/ALR-56M, загруженной на специальные накопители, находятся данные о частотных режимах работы сразу нескольких сотен обзорных и многофункциональных радаров морского/наземного/воздушного базирования противника;
- бортовую РЛС с пассивной ФАР AN/APQ-164, способную работать в режимах синтезированной апертуры (с высокоточным картографированием земной поверхности и идентификацией малоразмерных наземных целей), сопровождения движущихся наземных целей (GMTI), а также низкой вероятности перехвата радиосигнала с высокоскоростной ППРЧ (LPI);
- подвесной контейнерный оптико-электронный прицельный комплекс AN/AAQ-33 «Sniper-ATP» («Advanced Targeting Pod»), позволяющий получать изображения высокого разрешения в телевизионном и инфракрасном каналах визирования; также имеется возможность ведения длительной видеосъёмки разведываемых объектов с разрешением 1080p и одновременным применением 30-50-кратного оптического зума.
Стратегический бомбардировщик-ракетоносец B-1B с подвесным контейнерным оптико-электронным комплексом наблюдения и целеуказания «Sniper-ATP»
Несмотря на невысокую сверхзвуковую скорость B-1B (1,2М), на сетецентрическом театре боевых действий XXI века эта машина выглядит более чем достойно за счёт продвинутого бортового радиоэлектронного оборудования, позволяющего выполнять широчайший спектр задач. Именно поэтому срок их службы продлён до 2040-го года. На почве вышеуказанного может возникнуть вполне адекватный вопрос: зачем передислоцировать машины на АвБ Тиндал, получая дополнительную «головную боль» и финансовые расходы на дорогостоящее материально-техническое обеспечение ещё и KC-10A «Extender», когда можно развернуть их значительно ближе, к примеру, на одной из авиабаз Воздушных сил самообороны Японии? Объясняется это достаточно просто.
Все авиабазы, расположенные на территории Японии и Южной Кореи, находятся под наибольшим риском ответного массированного ракетного удара со стороны ВМС и ВВС КНР, а также 2-го артиллерийского корпуса НОАК, в распоряжении которого находится огромное количество баллистических ракет средней дальности DF-3A/C, предназначенных для нанесения ударов по островной военной инфраструктуре ВС США в радиусе 1750 - 3000 км (в пределах первой и второй «цепей»). Более того, армия Поднебесной располагает несколькими сотнями стратегических крылатых ракет наземного и воздушного базирования семейства CJ-10 (DH-10) с дальностью действия около 2500 км, являющихся аналогами «Калибров» и «Томагавков». Одиночного комплексного удара крылатыми ракетами и БРСД в количестве 300 - 500 ед. будет достаточно для выведения из строя всех действующих в Японии и Республике Корея объектов ВВС США. При этом, из-за удалённости от китайского побережья в 800 - 1000 км, американцев не спасут даже несколько десятков «Иджис»-кораблей с противоракетами SM-3/6, а также прикрывающие японские авиабазы противоракетные комплексы THAAD и «Patriot PAC-3», ведь подлётное время «Дунфенов» и «Мечей» составит лишь несколько минут: на перехват останется не более трёх минут.
Другое дело, - удалённая австралийская авиабаза Тиндал, на пути к которой, в морях Сулу, Сулавеси, Банда и Тиморском море, можно построить четыре корабельных противоракетных рубежа из множества «Иджис»-эсминцев «Арлей Бёрк» с одновременным «подключением» новых австралийских ЭМ УРО «Хоббарт». Как видите, Австралия является куда более защищённым американским форпостом для базирования стратегической авиации в АТР, нежели плацдармы Японии и Республике Корея. Примечателен и тот факт, что на руку американцам будет играть сохраняющаяся нестабильность в отношениях между КНР и Индонезией, причиной которой является недовольство Джакарты действиями экипажей патрульных кораблей ВМС Китая в районе архипелага Риау. Выгода состоит в том, что в случае крупного конфликта индонезийцы не только не будут препятствовать развёртыванию морской ПРО ВМС США во внутренних морях архипелага, но и вполне могут предоставить свою территорию для подразделений КМП/ССО США и т.д., что очень сильно «усложнит жизнь» Пекину.
В то время как Глобальное ударное командование американских ВВС готовится к началу обустройства новой безопасной воздушной гавани для B-1B в Северной территории Австралии, продолжает повышаться градус напряжённости в Южно-Китайском море, где Пекин, на вполне понятных основаниях (с позиции сверхдержавы), продолжает оспаривать принадлежность островного архипелага Спратли и Парасельских островов, на которые претендуют такие государства, как Бруней, Филиппины, Малайзия, Вьетнам и Тайвань. В непосредственной близости от воздушного пространства над Спратли осуществляется регулярное патрулирование силами дальних противолодочных самолётов P-8A «Poseidon» ВМС США, прощупывающих морские глубины на предмет присутствия китайских МАПЛ и ДЭПЛ с помощью хвостового датчика магнитных аномалий, а также визуально наблюдающих за любой активностью китайских военнослужащих на искусственных островах с помощью турельных оптико-электронных комплексов MX-20HD. За последние 2 года также был отмечен целый ряд инцидентов с участием нарушающих морские границы Спратли эсминцев класса «Арлей Бёрк», что вызывало протесты в официальном Пекине.
Наиболее серьёзно китайцев насторожил инцидент, произошедший 16 декабря 2016 года, когда исследовательское судно Военно-морских сил США USNS «Bowditch» предприняло попытку исследовать подводное пространство Южно-Китайского моря (северо-западней залива Субик-Бей) с помощью малоразмерного беспилотного подводного гидроакустического комплекса «Slocum G2 glider». Несмотря на то, что командование Тихоокеанского флота ВМС США утверждало, что это была незасекреченная операция, реальная её цель осталась загадкой. Одной из наиболее правдоподобных версий может быть гидроакустическое исследование рельефа дна перед грядущим прибытием в Бьендонг американских многоцелевых атомных подводных лодок классов «Вирджиния», «Огайо» (в ударной модификации ПЛАРК SSGN), при возможной поддержке со стороны сверхмалошумных ДЭПЛ пр. 636.3 «Варшавянка», состоящих на вооружении ВМС Вьетнама. Все эти хитрости не остались без внимания со стороны Пекина, и уже летом 2017-го года последовал достойный асимметричный ответ, который начал стремительно смещать равновесие сил в Юго-Восточной Азии в сторону Поднебесной.
ПЕРВЫЕ ПРИЗНАКИ ФОРМИРОВАНИЯ «БЬЕНДОНГСКОЙ ЗОНЫ A2/AD» В ЮЖНО-КИТАЙСКОМ МОРЕ
В частности, 22 июня 2017 года, военно-аналитический ресурс «Военный Паритет» со ссылкой на новостное издание defensenews.com, опубликовал сообщение о развёртывании на одной из авиабаз острова Хайнань противолодочных самолётов Y-8Q (в количестве 4-х или более единиц), а также беспилотных разведывательных дронов большой дальности «Harbin» BZK-005 и самолёта дальнего радиолокационного обнаружения и управления KJ-500 на авиабазе Линшуй (юго-восточное побережье острова). На первый взгляд - вполне обыденное, по китайским меркам, событие, указывающие на то, что НОАК не планирует сидеть сложа руки при усиливающемся оперативно-стратегическом давлении со стороны ВМС США. Да, подобная трактовка является весьма точной, но если углубиться в тонкости вопроса, - то перед нами заключительная фаза создания первой наиболее полноценной и эшелонированной так называемой «Бьендонгской зоны A2/A2», что указывает на скорое «выдворение» американского флота из центральной части Южно-Китайского моря, где и находятся архипелаг Спратли и Парасельские острова.
Большой резонанс в Юго-Восточной Азии вызвали события, произошедшие с 18 по 24 февраля 2016 года. Тогда было принято решение о развёртывании двух зенитно-ракетных дивизионов HQ-9 на острове Юнсиндао (Вуди), входящем в состав Парасельского архипелага. Уже только этот момент заметно сковал возможности патрульной авиации ВМС США в нейтральном воздушном пространстве над Южно-Китайским морем. Данные дивизионы сформировали практически сплошной (не считая низковысотного участка) «противоракетный зонтик» вместе с батареями HQ-9 на острове Хайнань, благодаря чему палубная авиация ВМС США и ВВС Вьетнама мгновенно утеряли возможности по тотальному воздушному контролю над Парасельскими островами.
Приборная панель модернизированного многоцелевого истребителя J-11B. Помимо установки передового индикационного оборудования, данные машины оснащаются вполне совершенным бортовым комплексом управления вооружением, позволяющим быстро адаптировать многочисленные модификации ракетно-бомбового вооружения, к примеру, управляемые ракеты сверхдальнего воздушного боя PL-15 или PL-21D с дальностью действия 300 и 150 км соответственно. Присутствующий в интерфейсе приборной панели пилота терминал обмена тактической информацией с более мощными радиолокационными средствами позволит запускать вышеуказанные ракеты по удалённым воздушным целям даже в том случае, если бортовой радар со щелевой АР не сможет её обнаружить. J-11B - полностью сетецентрическая машина. Перспективная модификация J-11D (фото ниже), созданная на базе Су-27СК, и совершенствуемая за счёт недавно приобретённых Су-35С, может получить радары с ПФАР и АФАР: истребитель войдёт в поколение «4++».
На 5 цветных индикаторах китайского истребителя может быть отображено значительно большее количество тактической информации, нежели на одном монохромном ЭЛТ-дисплее Су-33 (это и тактическая карта с рельефом местности, и отображаемые маркеры надводных/наземных средств ПВО с предполагаемыми рубежами действия, и станции РЭБ, и т.д.). В качестве оружия класса «воздух-воздух» применяется та же номенклатура, что и у JH-7A. В ту же очередь бортовая РЛС со ЩАР на J-11B имеет гораздо большие диаметр и энергетические возможности, позволяющие обнаруживать цель типа «F/A-18E/F с подвеской» на удалении около 130 км. Следовательно, J-11B уже сегодня является крайне серьёзным конкурентом для палубной авиации ВМС США. В дальнейшем все существующие J-11B могут быть доведены до модификации «D», которая предусматривает оснащение бортовой РЛС с пассивной/активной фазированной антенной решёткой, дальность действия которой может достигнуть 250 - 300 км по цели типа «истребитель» (ЭПР = 3 м2). В качестве примера для разработки новой станции могут быть использованы радары «Ирбис-Э», полученные Поднебесной вместе с двумя заказанными эскадрильями Су-35С.
Передислокация J-11B на остров Юнсиндао даёт возможность не только регулярно патрулировать воздушное пространство двумя спорными архипелагами, но и сопровождать самолёты РЛДН KJ-500, развёрнутые на острове Хайнань. В случае, если количество палубной авиации противника вынуждает задействовать все истребительные эскадрильи, базирующиеся на островных авиабазах, прикрытие дежурящих KJ-500 может возлагаться на плечи зенитно-ракетных дивизионов HQ-9. В соответствии со всем вышеуказанным, мы видим чётко выстроенные противовоздушную и противокорабельную компоненты «Бьендонгской зоны A2/AD», но существует ещё и подводная компонента, которая предусматривает создание подводного «заслона», состоящего из: дизель-электрических подводных лодок, дизель-стерлинг-электрических субмарин с воздухонезависимой энергетической установкой, противолодочных самолётов-носителей РГБ, глубинных бомб, а также надводных боевых кораблей, оснащённых противолодочными ракетно-торпедными комплексами. Именно эта компонента и начала укрепляться в июне 2017-го года.
Её воздушная составляющая представлена 4-хдвигательными турбовинтовыми противолодочными самолётами Y-8Q, часть которых передислоцирована на Хайнань. Машина может выполнять патрульные операции длительностью от 8 до 11 часов и обладает радиусом действия около 2800 км, что на 36% меньше, нежели у штатовского P-3C «Orion». Тем не менее, грузовой отсек Y-8Q вмещает более 100 радиогидроакустических буёв SQ-5 «Sonobuoys», чего достаточно для удержания контроля над подводным участком площадью более 5000 км2 (в зависимости от гидроакустических качеств лоцируемых подлодок). В отличие от «Ориона», экипаж которого составляет 11 человек, Y-8Q требует всего 7-8 человек, среди которых, по всей видимости, 2-3 пилота и 5 операторов систем, осуществляющих приём и расшифровку акустической информации, получаемой по защищённым радиоканалам с РГБ, а также дополнительной информации с детектора магнитных аномалий, носового радиолокационного комплекса для обзора водной поверхности, сторонних средств целеуказания и т.д. На технологических эскизах Y-8Q, размещённых в китайском интернете, можно обратить внимание на наличие турельного оптико-электронного обзорно-прицельного комплекса непосредственно перед грузовым отсеком. Работающий в телевизионном и инфракрасном каналах, данный турельный визир является не худшим аналогом американского MX-20HD, и способен в пассивном режиме вести разведку малоразмерных объектов с высоким разрешением на дальности в несколько десятков километров.
Авиационные радиогидроакустические буи семейства SQ-5 «Sonobuoys»
Внутренние отсеки вооружения рассчитаны на массу боевой нагрузки порядка 10 тонн, в которую могут быть включены как противокорабельные ракеты Yu-7 (обладающие активно-пассивной гидроакустической ГСН), противокорабельные ракеты и мины, так и специализированные «умные» подводные дроны типа UUV «Haiyan» («Petrel-II HUG»), способные осуществлять непрерывное гидроакустическое и визуальное сканирование подводного пространства, внимание, в течении месяца! Подводный планер с длиной 1800 и диаметром 300 мм имеет массу 70 кг и способен погружаться на огромные глубины (до 1500 м) и обладает запасом хода примерно в 1000 км. Подводный разведывательный беспилотник имеет максимальную скорость в 3 узла при компактного хвостового движителя, а также 0,8 узла при планировании в подводных течениях. Что касается подфюзеляжной бортовой РЛС в радиопрозрачном обтекателе (размещена в носовой части китайского противолодочного самолёта), то она обладает теми же качествами, что и американская AN/APY-10 (P-8A «Poseidon»): присутствуют режим синтезированной апертуры, а также возможность обнаружения малоразмерных целей типа «перископ».
Глядя на противолодочные возможности самолёта Y-8Q становится ясно, что американские «Иджис»-крейсера/эсминцы, с их хвалёными гидроакустическими комплексами AN/SQQ-89(V)10-15, не являются эталонами ПЛО, ровно как и «Посейдоны». Меньший операторский состав Y-8Q, учитывая превосходящие информационные возможности поисковых систем, указывает на более совершенную и высокопроизводительную вычислительную базу БРЭО «китайца», а поэтому любые встречающиеся размышления псевдо-аналитиков о полной отсталости китайской электроники от западной выглядят полнейшим бредом. Да, наблюдается некоторое отставание в плане АФАР-радаров, а также в области литья монокристаллических турбинных лопаток методом направленной кристаллизации с применением никеле-вольфрамовой затравки, но и из этой ситуации Китай очень скоро найдёт выход. Чего только стоит создание перспективного износо- и термостойкого ниобий-титан-алюминиевого сплава, обладающего почти в 2 раза меньшей плотностью, но идентичной прочностью. Сплав был создан к лету 2012-го года благодаря 20-летним исследований Государственной лаборатории перспективных металлов и материалов КНР. Вернёмся к противолодочной компоненте зоны «A2/AD» в Южно-Китайском море.
Продолжение следует...
Ctrl Enter
Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
